Юные террористы, потерянное слово Путина и дела церковные. Алексей Арестович о последних новостях

Есть Россия, которая на Первом канале, а есть Россия настоящая, и эту настоящую Россию мы практически не знаем. После изъятия из названия Главного разведывательного управления России (ГРУ) слова "разведывательное", российские агенты расслабились и начали банально попадаться.

Процессы, связанные с предоставлением православной церкви в Украине Томоса, пройдут тихо и безболезненно, в то время как Москва де-факто уже признала свое поражение в церковной войне против Украины. Об этом в блиц-интервью UAportal рассказал военный обозреватель и блогер Алексей Арестович.

- В последнее время в РФ произошла целая серия ЧП с участием подростков и молодежи. Так, 31 октября в здании ФСБ в Архангельске 17-летний местный житель взорвал бомбу. У его приятеля, 14-летнего подростка, в доме нашли взрывное устройство – тот якобы планировал воспользоваться им на "Русском марше" 4 ноября. Мы также помним и о бойне в Керчи, оккупированной Россией, которую 17 октября, согласно официальной версии, устроил 18-летний Владислав Росляков. Что происходит?

- Это симптом общего социального напряжения, которое царит в России в связи с государственной политикой, которую проводят как внутри, так и снаружи Российской Федерации.

Тот, кто взорвал бомбу в ФСБ, вообще оказался "леваком" - человеком с левыми убеждениями, анархистом.

Эти молодежные группировки сильны, потому что они прибегают к таким актам отчаяния. Но если нет ничего-ничего, а потом – вдруг что-то происходит, это значит, что дела в России совсем не так хороши, как пытается представить российская государственная пропаганда.

Читайте также: Чем болеет Путин, будет ли гонка вооружений и крута ли армия Китая? Мнение Арестовича

В частности, повышение пенсионного возраста и все эти обострения. Еще одним симптомом является, например, напряжение в Ингушетии. И так далее.

Есть Россия, которая на Первом канале, а есть Россия настоящая. И вот в этой настоящей России происходят вещи совсем не такие, как те, о которых говорят на Первом канале.

Можно констатировать, что эту настоящую Россию мы практически не знаем и не прогнозируем. Если что-то и повторяется или высмеивается, то это сообщения официальные. А вот какая неофициальная Россия? Ее еще изучать и изучать.

- Путин внезапно заметил, что из аббревиатуры "ГРУ" - "Главное разведывательное управление" "исчезло" слово "разведывательное" и предложил исправить это безобразие.

- Это слово пропало в 2010 году, при Медведеве. Тогда было время Сердюкова – министра обороны-реформатора. Я не знаю, кто придумал забрать у разведчиков это слово – Медведев или Сердюков, - но, как видим, это роковым образом сказалось на способностях российской военной разведки. Последствия мы видели и с "Боингом", и с историей в Нидерландах, и в Британии – об агентах, которые попались. Может быть, если бы было слово "разведывательное", они бы так банально не попадались. А тут расслабились (смеется).

Читайте также: Алексей Арестович: российский "Самарканд" - очередная "вундервафля"

Что касается речи Путина, то он выступал накануне дня военной разведки России и пообещал вернуть потерянное слово. Но его речь была полна штампов, ничего толкового он не сказал.

- Вы знаете о последних интересных событиях в церковной жизни. В частности, о ярких заявлениях, которые сделал представитель Константинопольского патриархата, архиепископ Иов (Геча). 3 ноября президент Украины подписал соглашение о сотрудничестве с Вселенским патриархом. Как могут развиваться события дальше, в частности, можно ли ожидать чего-то экстраординарного по линии Киев-Константинополь и Константинополь-РПЦ?

- Я не думаю, что следует ждать чего-то экстраординарного. Скорее, следует ждать подковерной борьбы. Судя по всему, Россия восприняла это поражение, и целенаправленной программы, как формальной, так и неформальной, у нее нет.

Они же все очень ждали, что мы начнем врываться в лавры и забирать имущество, чтобы начать на это реагировать. А у нас строжайший запрет даже малейшего намека, а не то, что физических попыток. Даже дискуссии на эту тему жестко обрываются.

Поэтому и ведется работа непосредственно с иерархами Московского патриархата. Я думаю, что половина из них уже договорилась, а половина половины договорится после того, как те официально перейдут, после Томоса. И тех, кто за Московскую церковь, останется такое ничтожно малое количество, что им, скорее всего, придется уехать. И всё это пройдет тихо и безболезненно.

Читайте также: "Россия в ситуации 32 мая". Арестович о заявлении ГД РФ по Украине и их главном кошмарном сне

В этой ситуации мы поступили очень грамотно. У них нет формального повода придраться, а оспорить заявление Константинополя – кишка тонка.

Они, конечно, оспаривают, но обратите внимание: всё делает Константинопольская власть, Украина ничего не делает. Мы просто общаемся с Матерью-Церковью, ничего у Московского патриархата не отбираем, ни на кого не наезжаем. Как тут придерешься?

Они знают реальную диспозицию внутри церкви и понимают, что половина перебежит. И понимают, что если будет призыв бороться, то никто не поднимется, кроме 200 сумасшедших бабушек. Я думаю, что они, скорее всего, смиряются.

Они будут что-то там бухтеть про каноническое право, пытаться забирать другие церкви – Сербскую, Грузинскую, Армянскую, - но на самом деле, судя по их заявлениям, они фактически признают поражение. Это объявление в Беларуси настолько все обсмеяли, что, видимо, они не чувствуют за собой потенциала.

Что они могут сделать реально? Вообще ничего. В каком-то смысле они в тупике. Может, они что-то еще и придумают, но пока ситуация для них очень неблагоприятная.