На жертв військових у Росії заводять кримінальні справи: РФ перетворюється на кримінальну державу
На початку квітня в СІЗО помер волонтер Олександр Демиденко, який допомагав українцям. За повідомленнями незалежних ЗМІ, Демиденко допомагав українським біженцям повертатися на батьківщину, підвозив їх до кордону та приймав у себе вдома. У його будинку зупинялися до 900 людей, деякі з яких мешкали у волонтера тижнями. Демиденко часто допомагав їм із ліками та грошима. Люди, яким він допоміг, досі вдячні йому за допомогу, пише СЕРА.
Далі текст мовою оригіналу
Не считая первого антивоенного митинга в начале полномасштабного вторжения, Демиденко не занимался никакой политической или антивоенной деятельностью, и посвятил себя исключительно помощи людям. Его арест связывают с локальным конфликтом с пограничниками и тем, что Демиденко критиковал условия, в которых украинцы ждали своей очереди на пограничном переходе. Осенью 2023 года волонтера обвинили в незаконном обороте оружия. Все люди, знавшие Александра, считают дело сфабрикованным, особенно учитывая, что задержанного жестоко пытали в СИЗО. Официальной версией смерти власти назвали суицид, однако сын Александра Демиденко сомневается в том, что его отец мог покончить с собой. Как выяснилось, за день до смерти волонтер узнал, что в отношении него возбудили дело о госизмене.
Подобное уголовное дело является весьма тревожным симптомом происходящего в России. За последние два года долгие тюремные сроки за любую, даже самую умеренную критику войны стали обыденностью. Однако Александр Демиденко намеренно старался воздерживаться от любых политических высказываний и сосредоточил свою деятельность исключительно на помощи беженцам. Как отмечают очевидцы, во время своей деятельности волонтер даже сумел расположить к себе офицеров пограничной службы ФСБ. Данный приговор показывает, что даже социальная работа по спасению людей, формально не противоречащая российскому законодательству, может стать поводом для уголовного преследования.
Ситуация, когда добро и зло буквально меняются местами, сейчас довольно банальна. С первых дней полномасштабной войны агрессия именовалась защитой, война – миром, убийства – героизмом и так далее. Большинство россиян достаточно быстро адаптировались к подобным подменам для оправдания "далекой" от них внешней политики либо их собственных преступлений и моральной нечистоплотности – к примеру, попыток нажиться на войне.
Однако теперь "перевернутая мораль" касается не только отношения к войне и политике. Она глубоко вошла в повседневную жизнь российских обывателей на уровне законов и правоприменительной практики, и может непосредственно затронуть каждого. Теперь попасть в разряд "врагов государства" можно за самую невинную и общественно полезную деятельность – начиная от помощи беженцам и заканчивая любыми региональными инициативами, в которых власти могут усмотреть "сепаратистские" или "экстремистские" тенденции. Как отмечают правозащитники, именно для борьбы с подобными инициативами в России запрещают очередную несуществующую организацию – "Антироссийское сепаратистское движение".
В то же время многие реальные уголовные преступления остаются безнаказанными, или же преступники получают смехотворно малые наказания. Как выяснили независимые журналисты, участие в войне сегодня освобождает от ответственности не только за преступления небольшой или средней тяжести в соответствии с принятым прошлым летом законом, но, на практике, и за тяжкие преступления.
Анализ соответствующих приговоров показал, что за убийства, грабежи и насилие вернувшиеся с фронта получают максимально мягкие, а зачастую и условные сроки. К примеру, условные приговоры часто встречаются по делам о распространении наркотиков или причинении тяжкого вреда здоровью, тогда как "обычные" люди, не участвовавшие в войне, всегда получают реальные сроки за те же самые преступления. Ситуацию усугубляет то, что вернувшиеся с фронта часто были ранее судимы, однако за участие в войне прежняя судимость считается погашенной, а потому новые дела не рассматриваются, как рецидив.
Вчерашние уголовники не просто избегают наказания, а становятся персонажами патриотических комиксов, массово распространяемых по российским школам. Журналисты выяснили, что среди героев комиксов, разработанных по заказу курируемого из Администрации президента общества "Знание", фигурирует полковник Азатбек Омурбеков, внесенный в санкционные списки США за причастность к военным преступлениям в Буче. В комиксах Омурбеков предстоит героем и "богатырем", идеалом русского офицера.
При этом за любые попытки рассказать правду о преступлениях российских военных грозит уголовная ответственность. Показательно, что за два года за "фейки" о российской армии были осуждены 10 военнослужащих. Чаще всего поводом для ареста послужили разговоры с сослуживцами. Как минимум один из обвиняемых, полковник Росгвардии Валерий Котович получил реальный срок – шесть лет колонии.
Однако замалчивание преступлений российских военнослужащих под страхом репрессий не способно скрыть информацию о них как минимум потому, что рядовые россияне все чаще страдают от этих преступлений в своей повседневной жизни. Жительницы Бурятии, к примеру, жаловались журналистам, что уже сталкивались к домогательствами со стороны пьяных ветеранов, и боятся ходить по улицам, опасаясь изнасилования или убийства.
В данном случае, как уже говорилось, основная проблема возникает не только в самих преступлениях российских военных, но и в том, что государство в подавляющем большинстве случаев встает на сторону преступников, а иногда напрямую преследует их жертв. Порой возникают ситуации, когда жертвы бывших военных или просто люди, пытавшиеся пресечь их правонарушения, сами становились фигурантами уголовных дел о "дискредитации" военнослужащих.
Фактически на фоне войны в России выстроилось полноценное криминальное государство, в котором жертвы и преступники поменялись местами. Поэтому даже российским обывателям, в большинстве своем пытающимся "не замечать" войну и продолжать жить обычной жизнью, все сложнее игнорировать ее последствия.